Анастасия Анфимова - Лягушка в молоке [СИ]

— Я ещё раз прошу тебя стать хозяйкой в моём вигваме, — продолжил он, протягивая бывшей ученице кожаную фляжку. — Может, передумаешь?

— Нет, — решительно отказалась та. — Я не хочу там жить.

— И ты готова, рискуя жизнью, идти неизвестно куда? — прищурился заморец, глядя мимо неё.

Девушке не очень понравился его тон, но она молча кивнула.

— Ты не боишься начать жизнь среди новых людей, которые могут оказаться не такими добрыми, как Дети Рыси?

На этот вопрос Фрее почему-то захотелось ответить откровенно.

— Немножко страшно. Но сидеть возле тебя не хочется ещё больше.

— Тебя могут сделать пленницей или убить, — продолжал давить собеседник.

— Возможно, — не стала спорить девушка. — Но я всё равно пойду, и будь что будет.

Старик насмешливо хмыкнул:

— Готова рискнуть?

— Готова, — не понимая, к чему он клонит, подтвердила неукротимая путешественница.

— Даже толком не зная, ради чего?

— Я уже сказала! — нахмурилась Фрея. Разговор начал её раздражать.

— А как насчёт того, чтобы попробовать стать хозяйкой прекрасной долины Домилюса с большим домом, виноградниками и рабами?

На миг девушка потеряла дар речи.

Насмешливо улыбаясь, Отшельник отломил щепочку и принялся сосредоточенно ковыряться в зубах.

— Там, где ты жил раньше?

— Угу, — промычал старик. — Это место недаром зовут «место Юлисов». Помнишь, я тебе говорил, что мой род владел этой долиной почти две сотни лет?

— Про две сотни не помню, — буркнула Фрея. — Только где я, а где Домилюс?

— Ну, я тоже здесь, — выплюнув зубочистку, усмехнулся заморец. — Если ты такая смелая, что помешает тебе переплыть море, пройти горы, пересечь пустыню и попасть на озеро Келгер? А уж оттуда совсем недалеко до Радла.

Девушка хмыкнула. Предложение казалось безумным и привлекательным. Стать хозяйкой дома, земли и виноградников. Ни от кого не зависеть, словно какая-нибудь баран… буран… баронесса! Или графинка. Но в голове тут же поднялся вихрь вопросов.

— Ну, и каким образом я смогу получить такое богатство?

— Как моя дочь, — усмехнулся Отшельник и поднял руку. — Постой, прежде послушай, как и почему я здесь оказался.

Заинтересованная собеседница быстро-быстро закивала.

— Я уже рассказывал тебе о смерти Ипия Курса Агербуса?

— После смерти которого наступила «эпоха крови и слёз»? — спросила она.

— Да, — подтвердил заморец, тут же уточнив. — Но началось всё немного раньше. Вот только это будет долгая история.

— Мне спешить некуда, — пожала плечами Фрея. — Погода хорошая, место отличное. Говори, я слушаю.

Рассказчик откашлялся.

— Ты уже знаешь, что моим народом издавна управлял совет старейшин. У нас их называли сенаторами.

Хотя последнее название показалось ей незнакомым, девушка согласно кивнула.

— Мой род очень древний. Многие из лотийских Юлисов подолгу заседали в Сенате. А прапрадеда Ротуна Юлиса Кватора даже назначили Генералом во время войны с бурахами.

Фрея хмыкнула, судя по всему, этим предком старик очень гордился, хотя раньше о нём даже не вспоминал. Заметив удивление, тот счёл нужным пояснить:

— Так у нас называют военных вождей.

Отшельник продолжал, перемежая аратачскую речь радланскими словами. Не зная и половины из них, слушательница оказалась вынуждена угадывать их значение по общему смыслу повествования. Как потом выяснилось, она почти не ошиблась.

— Примерно сто пятьдесят лет назад началась война с хратами — многочисленным и храбрым племенем. Погрязшие в склоках сенаторы плохо заботились о нашем войске. Оно оказалось разбито, и враг чуть не захватил Радл. Город спас молодой вождь Ипий Курс Онум. Сенаторы хотели назначить его Генералом. Но ему этого оказалось недостаточно. Чтобы победить, Курс потребовал себе всей полноты власти и титул «Императора». То есть «высочайшего». Народ и воины подержали своего героя, и Сенат уступил. Ипий Курс, тогда ещё Онум, а не Асербус, набрал новую армию, включив в неё своих многочисленных рабов, а также невольников своих друзей и родственников. Он не только разбил хратов, но и покорил множество других народов, присоединив их земли к владениям Радла. Его войско переплыло на кораблях и захватило страну на самом краю света!

«Типичный водитель, — подумала слушательница. — Вроде Александра Македонского или Юлия Цезаря. Хотя нет, эти вроде были завоеватели? Ну, значит, и этот Ипий тоже.»

— Ты меня не слушаешь! — прервал её копание в памяти заморец.

— Слушаю, — возразила девушка. — А что он делал так далеко?

— Келлуан — очень богатая страна! — раздражённо пояснил старик, недовольный тем, что его так бесцеремонно прервали. — Ирий Курс слал на родину множество кораблей с золотом, серебром, тонкими тканями, драгоценным деревом и прочими ценными вещами. Многие из них затонули в бурном море. Но тех, которые добрались, хватало, чтобы устраивать пышные праздники, возводить множество новых зданий, строить дороги. Народ не уставал славить своего Императора. А вот сенаторы, напуганные слухами, что тот по возвращении собирается разогнать их, объявив себя живым богом наподобие келлуанского верховного вождя, готовили его смещение.

Узнав об этом, Курс пришёл в ярость и поспешил в Радл. Сенаторы бежали, чтобы собрать свою армию. Но перед решающей битвой с Императором случился удар. Говорят, его настигло проклятие келлуанских колдунов.

— Он умер? — спросила слушательница, следя за перипетиями интересной, хотя и скучноватой истории.

— Потерял способность двигаться, — вздохнул заморец. — Но боги ещё на какое-то время оставили ему речь. Ипий Курс приказал вынести себя на носилках к воинам. Те, видя, что любимый император жив, обрадовались и сражались как львы.

— Победили? — уточнила Фрея, раздражённая неторопливостью рассказчика.

— Нет, — покачал головой тот. — После битвы обе армии отошли к своим лагерям, оставив поле сражения. Ночью Ипий Курс Асербус скончался. Он умер не побеждённым! Но без него военные вожди тут же начали ссориться. Среди них были люди разных народов, которых удерживала вместе лишь железная воля Императора! Только сенаторы не смогли воспользоваться таким подарком богов. Среди них тоже пошли дрязги. Одни с верными воинами ушли занимать Радл, другие сцепились с остатками армии Курса. Так началась война, длившаяся почти сто лет. «Эпоха горя и слёз» или Гумпиаса. Люди рождались, не застав её начала, и умирали, не дожив до конца. Появилось великое множество вождей, придумывавших себе разнообразные пышные титулы и звания.